Расскажи, как родился Инклюзивный клуб добровольцев?
Это началось практически случайно. В 2012 году я заканчивал факультет экономки и управления Самарского государственного университета. У меня появилось свободное время перед дипломом – полдня, которые не надо было тратить ни на что. Я решил поработать, освоить навыки менеджера на практике. Мне хотелось сразу после вуза идти и работать по специальности, управлять людьми, проектами и процессами.
Совершенно случайно увидел на каком-то сайте вакансий ставку менеджера по работе с детьми и подростками с инвалидностью. Работать предстояло по полдня по межрегиональному проекту развития лидерских качеств у молодежи: обучать их проектным технологиям, активному образу жизни. В общем, все то, что я в теории знал и умел. Ну а то, работать предстоит с ребятами с инвалидностью – тоже хорошо, к тому моменту у меня самого уже была инвалидность. Эти-то наверняка не выгонят (смеется).
Я это тогда не озвучивал, но предполагал, что некоторое время поработаю в общественном секторе, наберусь опыта и уйду в бизнес – нужно только понять, что именно мне нравится и что я могу. Очевидно, что со своими протезами и двусторонней ампутацией рук на кассу Макдональдса не пойду и мешки таскать не смогу, но вот корпоративное управление – вполне могло стать моей стихией.
У тебя образование стратегического менеджера. Было бы ожидаемо, что, накопив опыт, ты отправишься покорять коммерческий сектор. Почему остался?
Я поработал запланированные полгода и понял, что пропал. Эти ребята, которым нравится то, что вы делаете вместе, которые смотрят влюбленными глазами – невозможно было уйти. Я оказался на своем месте.
Оглядываясь назад, можешь ли ты сказать, что позволило тебе добиться такого успеха?
Знаешь, на момент, когда я пришел в эту сферу, в Самарской области, как, впрочем, и по всей стране, было очень мало профессионалов. Обычно люди этого рода деятельности – по крайней мере, те, которые работают с инвалидами – либо выпускники социологических или педагогических факультетов, либо те, кого с этой темой связала жизнь. Например, родители детей-инвалидов, у которых, очевидно, тоже далеко не всегда профильное образование. У меня почти сразу начали получаться многие вещи. Мы довольно быстро выиграли свой первый грант на туризм. Я умею и люблю делать туристические поездки, сам всю молодость этим увлекался, и вывезти своих ребят в настоящее туристическое приключение – это безумно круто.
Так получилось, что здесь почти совсем не было инклюзии – не только в Самаре, но и по всей стране. В 2013 году мы ездили на крупнейший в то время социальный фестиваль волонтеров «Доброкон» и целенаправленно узнавали. Прямо спрашивали – ребята, поделитесь практиками, как что работает – но вообще никого не было. Поэтому мы все изобретали с нуля – как сделать так, чтобы в волонтерском отряде работали люди с разными формами инвалидности и без нее.
Вы теперь монополисты в России? Или появился кто-то еще?
Мы много и нацеленно работаем над тем, чтобы в регионах вырастали проектные команды. Это не наши филиалы, не юридическая или социальная франшиза – мы стараемся в принципе развивать этот сектор, чтобы в каждом крупном городе, в любом регионе были свои проекты, которые занимаются профильной инклюзией. При этом род деятельности может быть любой – танцы, туризм, юридические консультации. Сейчас наши партнеры есть в Казани, Уфе, Пензе.
Только за 2018 год мы со своими тренингово-мотивационными программами проехали 18 регионов Российской федерации. Везде у нас появляются сподвижники, уже сейчас в регионах есть самостоятельные инклюзивные практики, которые с нами никак не связаны. Мы далеко не единственные, не все растет из нашего клуба. Есть организации, которые существуют гораздо дольше, чем мы, и делают очень много для этой сферы.
Например, благотворительный фонд «Действуй», который целенаправленно занимается профориентацией ребят с инвалидностью и встраиванием их в бизнес-процесс. У них в менторах – действующие предприниматели, которые частенько потом этих самых ребят с инвалидностью на работу и берут.
Одна из самых громких ваших инициатив – Инклюзивный городок, который вы четыре года подряд организовывали на Молодежном форуме ПФО «iВолга». Как развивался проект?
Я теперь уже могу говорить, что самый первый городок был катастрофой. Нам было выделено 20 мест, но, как мы ни бились, приехали к нам всего 16 участников из 14 регионов. Мы приглашали все Поволжье – ребят с инвалидностью здесь десятки, даже сотни тысяч, – но все боялись. Я помню, как лично звонил одному из участников, взрослому уже парню лет 23-24, и как его мама на заднем фоне причитала «Мишенька, ты куда, ну какой лес, тебя же там убьют!», представляешь?
Это действительно звучит, как авантюра. Как вы отважились?
Почему бы и нет? Мы успели съездить на последний «Селигер», когда форум уже перестал быть про-политическим. Основными темами были волонтерство и молодежные практики. Там мы буквально в режиме реального времени вместе с Росмолодежью поучились создавать доступную среду: разбирались, как сколотить эти пандусы и помосты, как организовать душ, какое расписание составить, как вести информационную кампанию. Так что к следующей «iВолге» наша команда подошла уже куда более подкованной.
Тем не менее, наши участники сразу включились в работу тематических смен форума. У нас всегда было довольно много побед. От года к году мы получаем больше заявок на участие в инклюзивном городке. В этом году мы собрали ребят уже из 17 регионов – это не только Поволжье, к нам присоединился Санкт-Петербург, Воронежская область и т.д. С нами хотят работать.
То есть в вас поверили?
Ну да. Все теперь понимают, зачем нужен форум, знают, что это шанс получить финансирование собственного проекта. Да и если не выиграешь – пообщаешься с интересными спикерами. Помимо основной программы смен мы привозим своих экспертов, которые рассказывают ребятам, как на самом деле обстоят дела с инклюзией в России, какие инициативы реализуются, каких ошибок можно избежать.
По возвращению с форума многие участники запускают свои проекты, продвигают их и становятся нашими полноценными партнерами в деле развития инклюзивного движения. Вот, например, Настя Клюкина из Казани, руководитель танцевальной студии – она два раза была на «iВолге», взяла грант первой степени. После нашей прокачки поехала на форум «Таврида» и там тоже заняла призовое место. «Росмолодежь» вывозила её на большие грантовые форумы и показывали, как чудо природы: вот, девочка делает большие успехи, участвует в социальных проектах, с предпринимательской жилкой, и танцует и общается – вообще молодец. Хочется достигать таких эффектов.
У вас как у общественной организации есть миссия?
Да. Наша миссия — сделать так, чтобы инклюзивного клуба добровольцев не было.
Неожиданно! Что ты имеешь в виду?
Я не лукавлю. Нашей задачей на самом является то, чтобы сделать все мероприятия без исключения инклюзивными. Чтобы все могли участвовать в любом мероприятии: в Филармонию, на выступления губернатора, на любой форум (не только в Сочи) мог бы поехать незрячий человек или слабослышащий, и не чувствовал дискомфорта во взаимодействии с другими участниками. Чтобы было нормой, то что за кассой сидит человек на коляске, и бабушки не плакали и не удивлялись. Европа шла к этому на протяжении семидесяти лет, а мы постараемся, чтобы Россия преодолела этот путь за пять или десять.
Важно и здорово, что сейчас появляется много ребят-профессионалов, взаимодействующих с государством и бизнесом, оказывающих предпринимательские услуги. Что появляются представления, которые являются произведением искусства, и куда ходят не из жалости, а потому, что это красиво и интересно.
Расскажи, в каких направлениях сейчас работает ИКД?
На данный момент у нас 2 крупных проекта, оба поддержаны Фондом президентских грантов и нашими бизнес-партнерами.
Проект «RE:формация возможностей» направлен на создание инклюзивных сообществ в разных регионах страны. Мы проводим мотивационные тренинги и индивидуальные консультации (как лично, так и по Skype, например). Здесь мы презентуем инклюзивное движение России на все крупнейшие мероприятия. Наши сотрудники – частые гости Общественной палаты РФ, форумов сообщества. Мы ездим по всей стране и общаемся с волонтерскими центрами, продвигая идеи инклюзии.
Логично, чтобы такие активисты становились частью не только инклюзивных команд, а вообще любых.
На самом деле, я рассчитываю, что из волонтерского, некоммерческого сектора такой тренд быстро распространится на другие направления. В 2012 году никто не знал такого слова, а сейчас инклюзия – тренд. Допустим, один человек на коляске появился на концерте Тимати – и всё, это уже инклюзивный концерт. Инфоповод! Смешно, конечно, но этот хайп нам на руку. Хорошо, что многие сейчас стараются подвести свои мероприятия под данную фактически-нормативную базу.
Вернемся к вашим проектам. «Жизнь в движении» – ваше второе детище. На что направлена эта инициатива?
В рамках проекта в Самаре создан первый пункт бесплатной выдачи инватехники. Пунктами выдачи колясок вообще-то не удивишь: я лично встречал их в Москве, Анапе, Краснодаре, в Калининграде. Но обычно такие пункты либо бесплатно предлагают механические коляски, либо позволяют за деньги арендовать современные электроколяски с джойстиком. Южане, например, на этом зарабатывают: аренда стоит 200-300 рублей в час. Мы же стараемся развивать туристический потенциал Самары – хотим, чтобы к нам могли обратиться и получить бесплатную электроколяску на короткий срок социальной аренды (2-3 дня). Так человек сможет посетить театр или кино, пройти обучающие курсы, сходить на свидание.
Кроме того, у нас есть дорогущие ступенькоходы, мобильные пандусы. Мы готовы сделать любое социальное мероприятие в рамках Самары доступным для людей с инвалидностью.
А как насчет коммерческих проектов?
Вот-вот запустится декоративно-прикладное направление: будем учить ребят работать с камнем и кожей. Наша цель – дать возможность талантливым ребятам отточить навыки и выйти со своими работами к большой аудитории.
Но ведь студий, обучающих каким-то декоративным техникам, довольно много – наверняка среди них найдутся и те, которые смогут принять ребят с той или иной формой инвалидности.
Большая часть таких проектов, к сожалению, не завершены. Действительно, многие учат искусству, но потом люди не знают, что с этим делать. Продавать в интернете? Выходить на фестивали? Это требует смелости, а еще некоторых ресурсов, в том числе и материальных – обычно место на выставке или фестивале стоит каких-то денег. В нашем проекте цепочка завершается: помимо творческих работ, мы сами оплатим талантливым ребятам поездки на фестивали, организуем их мастер-классы за наш счет, будем продвигать их работы на уровне регионов. У нас уже есть партнеры из социально ответственного бизнеса. Так что ребята не останутся без клиентов!
Какие еще проекты у вас впереди?
В следующем году мы планируем открывать ресурсный центр по инклюзивной практике – не только номинальный, но и первый в стране физический. Уже есть партнеры, которые поддерживают эту инициативу. Я рассчитываю, что это будет масштабный комплекс с собственным транспортом, тренинговым пространством. Это будет место, где мы сможем обучать специалистов по инклюзивным практикам и проводить мероприятия уровня страны.
Например, мы будем приглашать на конкурсной основе авторов перспективных инклюзивных проектов на стажировку. В течение 10 дней ребята будут осваивать навыки работы пресс-службы, административной, представительской работы, документооборота. Мало кто это умеет. Мы будем оплачивать билеты, гостиницы и командировочные расходы, чтобы они дальше возвращались в регионы и развивали наше направление и идеологию.
В следующем году у нас будет мини-грантовый конкурс для начинающих инклюзивных команд. Ребятам из разных регионов будут выдавать деньги под конкретные нужды. Кому-то нужно съездить на фестиваль, кому-то – оплатить стажировку пресс-секретаря? Подавайте заявку!
Кроме того, мы начали изучать мировую арену – думаю, пришло время показать наши технологии. Несмотря на то, что инклюзия в России пока далека от идеала, у нас много практик, аналогов которым практически нет. Например, инклюзивные балы, которые мы придумали в 2014 году, и которые сейчас проходят по всей стране вообще без нашего участия. За четыре года мы собрали и провели инклюзивную школу журналистики, организовали доступную среду и включили ребят с ОВЗ в работу молодежного форума «iВолга» – всё это нужно показывать и развивать. Нам определенно есть, чем делиться.
Звучит так, будто под твоим началом работает едва ли сотня человек – столько проектов и идей! Расскажи, какая у тебя команда на самом деле?
У нас в разгаре отчетный период сразу по двум проектам, и команда у меня полумертвая (смеется). На самом деле нас всего 10 человек: половина с инвалидностью, а половина – без. Это выходцы из разных компаний с разным опытом работы, но объединенные желанием продвигать инклюзивный сектор и быть здесь первыми. Кстати, скоро у нас откроется сразу несколько вакансий – новые проекты неизбежно потребуют расширения штата.
Что вдохновляет тебя, помогает работать нон-стоп?
Я понимаю, что в этой сфере меня держит интерес первооткрывателя. Ты приступаешь к совершенно незнакомой задаче, где можно добиться результата и сделать технологию рабочей и эффективной, только экспериментируя.
Мы попали в тренд, нам повезло – мы занимаемся любимым делом, которое кроме удовольствия, приносит еще колоссальную пользу обществу и поддерживается на государственном уровне. Это огромная удача. Вовремя появлялись активисты, близкие люди. Из маленького коллектива мы переросли в большую федеральную структуру.
Правильно ли я понимаю, что вы фактически работаете как проектная команда, осваивающая гранты?
Гранты у нас есть постоянно, это позволяет сохранять коллектив и даже растить его. Кроме того, за время работы появилось несколько бизнес-партнеров, оказывающих финансовую поддержку.
Я ставлю задачу диверсифицировать деятельность организации, чтобы работать и без грантов. В следующем году будем выходить на оплату значительной части расходов самостоятельно.
Уже сейчас мы, например, приезжаем как спикеры на различные фестивали и тренинги и получаем за это гонорар. Должен сказать, что развиваться как федеральный мотивационный спикер – это очень круто!
Есть что-то в твоей деятельности, чем ты особенно гордишься? Мероприятие, встреча, проект?
Я горжусь тем, что у нас всё получилось и доросло до такого уровня. Сейчас есть материально-техническая база, команда сторонников. Инклюзивный клуб добровольцев известен в Москве.
Не страшно? Это же огромная ответственность перед людьми.
Раньше было страшно, но я не был в отпуске уже два года, так что мне не до этого (смеется). А если серьезно – это всё, безусловно, стресс. Я стал доверенным лицом Президента первым в Самарской области – это дополнительная нагрузка, но и серьезная прокачка для меня: как систематизировать работу и состыковать процессы, передать наверх. Интервью первому каналу – тоже волнительный опыт, но и безумно интересный при этом. Меня избрали в совет Общественного Телевидения России, и то, что сегодня я сижу за одним столом в Останкино с теми, кого раньше видел на экране, очень заряжает.
В завершении интервью хочется попросить тебя дать совет тем, кто сомневается – решиться на свой проект, или пойти работать «на дядю»?
У меня только один совет: в жизни человеку нужно понять – какое дело его так зажигает, что он готов идти и добиваться результата? Что на самом деле «твоё»? Заранее это не угадаешь. У тех, кто успешен, это дело практики. На одном месте тебе не нравилось, а здесь в девять, десять вечера, в любом состоянии ты готов пахать. Нужно попробовать себя в разных направлениях и специальностях и останавливаться там, где ты хочешь расти.
Это, кстати, вообще не зависит, работаешь ты на себя или по найму. Если ты маркетолог от бога и всё безумно здорово, ты сверкаешь на международных конференциях – это твое. Найдите любимое дело, и это решит всё остальное. Правда, отказаться от этого потом невозможно.
Узнать больше о работе Инклюзивного клуба добровольцев и его проектах можно в официальных сообществах VKontakte и на Facebook.